Это сладкое слово «загранка»
Автор: Eminence
В советские времена Калининград был городом действующих пяти портов, форпостом советской рыбодобывающей и рыбоперерабатывающей промышленности. Десятки рыболовецких траулеров, плавбаз, транспортных рефрижераторов и нефтезаправочных танкеров с портом приписки «Калининград» бороздили моря и океаны под флагами СССР. А когда возвращалась с промысла китобойная флотилия «Юрий Долгорукий», город гулял неделю, а моряков встречали, как первых космонавтов — с цветами и духовым оркестром.
Моряки были особой кастой, привилегированным классом. Быть моряком — это было круто, выйти замуж за моряка — значило поймать удачу за хвост. В 60-70-х годах, когда страна находилась за тяжелым «железным занавесом», они были теми из немногих счастливчиков, прошедших сито многочисленных парткомиссий и допусков, кому улыбнулась удача поработать «в загранке». А калининградская знаменитая «барахолка», на которой из-под полы продавались привезенные моряками из-за кордона шмотки, была не менее известной, чем одесский «Привоз».
Самые модные вещи тех времен, которые немыслимо было купить в советских магазинах, баулами везли наши мореманы. В 60-е годы это были болоньевые плащи с крылатой кокеткой — невиданный писк моды тех времен, газовые прозрачные платки и шарфики с люрексом, капроновые сеточки на волосы. В начале 70-х каждый уважающий себя гражданин в СССР имел в своем гардеробе костюм или платье из кримплена. Сколько его было привезено нашими моряками из «загранок»? Если перевести на метры, наверное, можно было ими обернуть земной шар по экватору... Тоже самое можно сказать и про мохер — шапочку или кофточку из которого не иметь в своем гардеробе было просто стыдно! И это при том, что наша родная промышленность пряжу такую никогда не выпускала по определению.
Детство моё озарено незабываемым вкусом той, чужеземной мятной жвачки. Если в школе за один день все парты в классе оказывались уделанными жеванными разноцветными катышками, значит, пришёл с морей чей-то папка.
В 70-х страна оделась в джинсу. Музыкой звучали для нас слова «Вранглер», «Ли», «Ди Си», «Леви Штраус» И потекла голубая река цвета индиго со всех портов мира в наш родной порт! А с джинсой пришла и новая музыка — виниловые пластинки «Квин», «Дип Перпл», «Ролинг Стоунз», «Абба», «Бони М»... Цены за один такой диск на местной барахолке равнялись порой месячной зарплате рядового инженера. Стоит ли говорить, что для наших моряков их второй промысел приносил порой больший доход, нежели основной.
Попадая в квартиру моряка, можно было сразу с порога безошибочно определить принадлежность её хозяина к роду занятий. В 60-70-х годах в каждом таком доме в обязательном порядке мебельную горку с хрусталем украшали многочисленные объемные открытки с подмигивающими и улыбающимися тайваньками — невиданное для нас по тем временам чудо полиграфии. Обязательным атрибутом интерьера также являлись морские раковины, ежи и отполированный зуб кита или кашалота. Позже, к концу 70-х, как знак принадлежности к некой массонской ложе, в доме каждого калининградского моряка на стене висел сделанный из папье-маше, обтянутый красным бархатом и украшенный двумя позолоченными кинжалами герб испанского города Лас-Пальмас.
Прошли годы... Флот наш давно отправлен «на иголки», понятие «моряк» давно утратило тот, первоначальный смысл, да и рыбу теперь мы едим чью угодно, только не свою. Но это уже совсем другая история...
Популярность +9 (9 голоса(ов))Если вам понравился сайт или данная статья, пожалуйста добавьте этот код в свой блог, сайт, на страницы любимого форума, в социальные закладки, твиттер или просто отправьте ссылку другу. Это будет лучшая награда нам за то что мы делаем.
<a href="http://20th.su/2012/04/28/eto-sladkoe-slovo-zagranka/">Это сладкое слово "загранка"</a>
Очень давно кримплен, позже мохер и складные японские зонты. Обязательно жвачка. Не знаю почему, но Ленинградские моряки, джинсы на продажу, почти не везли.
Да, мне тоже посчастливилось года 2 побывать сыном моряка. Правда мне было всего 5-7 лет. Конечно мне перепадали эти самые диковинные жвачки, необычные игрушки, ну шмотки меня тогда не особо интересовали, но помню, что меня во что-то заграничное одевали. Помню и этот самый мохер, который папа привозил мешками, меня удивляли эти необычно яркие и насыщенные цвета ниток. А еще он привозил пледы такие с тиграми, почти всех знакомых и родственников снабдил. Учитывая при этом, что жили мы далеко не в портовом городе, это все было тем более в диковинку.
А что касается разных даров моря, так кораллами, засушенными рыбками, звездами, ракушками у нас был заставлен весь сервант вместо хрусталя. Да и до сих пор все это сохранилось.
Вообще я на этом деле и географию быстро освоил. Просто так как мне было грустно расставаться с папой, мама меня немного старалась приближать к нему: она купила карту, повесила на стену и примерно показывала мне «вот тут папа». Если он отбивал телеграмму из какого-нибудь порта, то она сразу отмечала его на карте (один раз даже умудрился дозвониться из Луанды, это в конце 70-х!). И я мог воочию наблюдать как нарисованный маршрут неуклонно приближается к Одессе.
Вот, кстати, именно тогда наступал мой самый любимый момент, мы садились на поезд и ехали в Одессу встречать папаню. Дорога до Одессы тогда занимала всего 3 часа и 3-же рубля. Несколько дней я имел счастье жить на сухогрузе, наблюдать за разгрузкой и вообще лазить по всем закоулкам. А если еще учесть, что так делали и другие моряки, то нас там набиралось 7-8 детей разновозрастной и разнополой компании и можете себе только представить, что мы там вытворяли. Вообще долго могу рассказывать про эти впечатления.
Я служил чуть более 3-х лет срочную на Балтике с 1970 по 74г. Наши военные корабли тогда регулярно ходили на боевую службу в Атлантику, в Карибское море, и через Гибралтар в Средиземное, через Босфор и Дарданеллы в Чёрное море. На базе, в Балтийске, Польша и ГДР вообще не считались заграницей и с их моряками наши моряки регулярно играли в футбол. А на боевой службе, в дальних походах, по пути заходили в порты Египта (в Александрию), Сирии (в Латакию, тогда Египет и Сирия были одним союзным государством, которое в это время вело войну с Израилем), Югославии (в Дубровник) и на Кубу (в Гавану, Мариэль и Сьенфуэгос). Там нас отпускали в увольнение на берег. Испанского, французского, арабского языков почти никто не знал и пользовались специальными морскими словариками с русской транскрипцией. Больше всего мне понравилось на Кубе, где к нам местное население очень хорошо относилось. При этом, весь наш многонациональный экипаж иностранцам виделся, как одно целое — как советские моряки. Нам разрешалось заходить в ресторанчики, чтобы отдохнуть от тропической жары и выпить холодного пива. Мы посещали музеи, выставки, открытые и бесплатные танцплощадки, на которых играли вживую лучшие ансамбли. Видели знаменитую табачную фабрику в Гаване. Участвовали в концертах местной самодеятельности. Посетили современную школу им.Ленина, Капитолий. Купались и загорали на пляже Санта Мария. Часть экипажа отдыхала на острове Аврора, который был оборудован коттеджем для отдыха и спортплощадками, на которых тренировалась кубинская олимпийская сборная. Поскольку нам, срочникам, не полагалось большое денежное довольствие, мы за границей почти не покупали шмотки(нам выдавали эквивалент валюты — «боны» по прибытию в Союз мы отоваривали их в спецмагазинах «Альбатрос», продававших импортные товары), зато в увольнении в ресторанах мы питались бесплатно. В советском посольстве, куда мы заходили посидеть, побеседовать с послом за чашкой кофе, чтобы узнать о местных обычаях, нам объяснили, что за нас заплатили валютой столько, сколько мы не съедим, и что нам не стоит ограничивать свой аппетит. Однако, местная еда, разнообразная , но в основном холодная (не было горячих блюд, например борща) не многих из нас устраивала. Самое ценное из того, что я привёз из-за границы, как теперь я педставляю себе, были не шмотки, не раковины и моллюски, включая живое растение (фламборан) а пять фотоальбомов с чёрнобелыми фотокарточками, запечатлевшими не только людей и местные достопримечательности, но и военные события тех лет. У меня есть фотосборник натовских и американских военных самолётов, снятых во время полёта — «Фантомы», «Старфайтеры», «Орионы», а так же американские авианосцы, за которыми нам приходилось наблюдать в океане. Качество снимков невысокое, всё снималось в динамике, во время шторма и качки, проявлялось и промывалось на корабле, ограниченным количеством опреснённой воды, но эти снимки — часть истории, через которую, как и я, прошли тысячи молодых, советских ребят-призывников.