Музей СССР "20-й век"

На всем протяжении существования Советского Союза ни одно более-менее солидное учреждение, предприятие, организация не обходились без использования такой оргтехники, как пишущая машинка. Стоило зайти в любую контору, дирекцию, административное здание (все это мы сейчас емко называем офисами) и почти наверняка можно было услышать пулеметную дробь печатной машинки, время от времени перемежающуюся мелодичным звонком и характерным стуком при возвратном движении каретки.

В организациях обычно использовали стационарные «Украины», в каретку которых входили даже листы формата А2. Люди же творческих профессий чаще пользовались «Москвой», которая считалась портативной, но весила, пожалуй, не менее пяти килограммов. Она представляла собой чемоданчик квадратной формы с закругленными углами. Выпускался он из обычной фанеры, обтянутой черным либо коричневым кожзаменителем. Эта модель пользовалась постоянным спросом в СССР. На первом курсе факультета журналистики приобрел ее и я. Тогда стоила она, если не ошибаюсь, чуть больше 120 рублей — сумма довольно приличная, если учитывать, что стипендия моя составляла 40 рублей (1985 год). Правда, прослужил аппарат недолго — перезимовав на балконе, механизм заржавел настолько, что восстановлению не подлежал. Да и нечего удивляться, ведь изготовлялся из обычного «черного» железа.

Через несколько лет удалось по случаю приобрести за 185 рублей лицензированный «Роботрон» (ГДР). Он имел вид пластмассового чемоданчика со скошенной поверхностью над клавиатурой и весил если не в два, то в полтора раза точно, меньше «Москвы». Да и работать на нем не в пример легче — не приходилось прилагать столько усилий при нажатии на клавиши. К слову, «Роботрон» и до сих пор покрывается пылью под старым диваном на даче и все также готов к активной эксплуатации. Правда, лента уже точно в нем пересохла.

Нынешнее поколение, пожалуй, слабо представляет себе, настолько сложно было управляться с такой техникой. Компьютер в этом отношении выглядит, конечно, куда привлекательней. Без проблем можно убрать букву, слово, фразу, целый абзац. А при работе на пишущей машинке приходилось удалять ту же литеру при помощи бритвенного лезвия (лишь позже в продаже появились специальные белила). А каково было допустить ошибку в середине текста в каком-то особо важном документе? Единственный выход в таком случае — выбрасывать лист в корзину и начинать печатать тот же текст заново. Поэтому практически единицы журналистов умели сразу создавать текст на машинке. Обычно писали ручкой, а уже затем печатали либо передавали машинистке.

Клавиатура машинки практически не отличается от компьютерной. Но литеры — только кириллица. Латинские буквы, если в таковых возникала необходимость, вписывались вручную. При окончании строчки звучал звонок, после чего правой рукой каретка передвигалась отвесным рычагом на следующую. Часто требовалось менять ленту — краска на ней долго не держалась, а полотно пробивалось до дыр. Но в конце восьмидесятых появились синтетические ленты советского производства — те служили намного дольше и не так пересыхали. К слову, поменять саму ленту так, чтобы она заняла правильное положение и не выскакивала в процессе работы, тоже надо было уметь.

Ушлые, с опытом журналисты иногда покупали за рубежом или в комиссионных магазинах аппараты иностранного производства, а потом сдавали их в специализированные мастерские, где латинский шрифт перепаивали на русский. Такая техника высоко ценилась и стоила в те времена уйму денег. Но и работать становилось намного проще и легче. Но даже всемирно известные марки «Ундервуд» или «Ремингтон» требовали, как говориться, «сильных» пальцев. Такой факт из 1911 года: печать 8 тысяч знаков на «Ремингтоне №9» отнимала столько же энергозатрат, как перемещение 85 пудов груза! И это еще одна из лучших машинок мира. Лишь в конце 80-х появились электрические машинки «Ятрань», но с ними иметь дела почти не довелось, поскольку выпускались они только в стационарном варианте.

Тем не менее, сейчас с ностальгией вспоминаешь те времена. «Роботрон» верно прослужил мне более десятка лет, но остался таким же безотказным аппаратом. Ни разу не разбирал его, не смазывал, а ему хоть бы что. Верно говорят: чем проще — тем надежнее.